Ко дню рождения Е.Ю. Кузьминой - Караваевой

КУЗЬМИНА-КАРАВАЕВА ЕЛИЗАВЕТА ЮРЬЕВНА - 8 [20 ] декабря 1891, Рига – 31 марта 1945, Равенсбрюк, Германия. Е.Ю. Кузьмина-Караваева (во втором браке Скобцова, в девичестве Пиленко) известная также как мать Мария - русская поэтесса, философ, публицист, художница, общественно-религиозный деятель, монахиня Константинопольского патриархата (Западноевропейский Экзархат русской традиции), деятель французского Сопротивления, святая.

Предлагаем вашему вниманию рассказ Ольги Васильевны ДЕЙНЕКО, краеведа, члена Бежецкого краеведческого общества по изучению истории и культуры местного края, "Кто спас от смерти одного человека, спасал весь мир от уничтожения"  о подвиге матери Марии, которая во Франции, во время войны, спасала еврейских детей с велодрома «Вель д’Ив».

 1.

Так же предлагаем ознакомиться с исследованием Ольги Васильевны Дейнеко художественного творчества Е.Ю. Кузьминой-Караваевой (в служении матери Марии) - «Трансформация стилистики библейских сюжетов от ранних акварелей до канонов в иконописи в художественном творчестве Е.Ю.Кузьминой Караваевой».

Кто спас от смерти одного человека, спасал весь мир от уничтожения

В ночь с 15 на 16 июля 1942 года в Париже были проведены массовые аресты евреев. Было схвачено 13 000 человек, из них 6900 ( в том числе 4000 детей) загнали на зимний велодром «Вель д’Ив», который находился в центре Парижа, недалеко от Эйфелевой башни.

Это была крытая велосипедная арена. Там также проводились хоккейные матчи, соревнования по борьбе и боксу. Иногда на велодроме можно было посмотреть цирковые и театральные представления.

Но летом 1942 года велодром превратился в тюрьму. Стеклянная синяя крыша «Вель д’Ив» превращала строение в котёл пыток.  Это был самый настоящий Ад!

 В протяжении 5 кошмарных дней, заключенные могли достать воду из одного единственного крана, на 7000 человек не имелось даже 10 уборных. Воду и еду в очень небольшом  количестве  передавали работники Красного Креста.
Тех, кто пытался бежать, расстреливали на месте. И это, как и самоубийства,  которые происходили на велодроме, было выходом из кошмара.
Родители часто оказывались не в состоянии заботиться о собственных детях. Под конец детей отделили от родителей для дальнейшей отправки  в концлагеря.

Мать Мария, монахиня, добилась разрешения проходить на велодром и оказывать помощь страждущим. Сложно сказать, о чем она думала, когда шла привычной дорогой к  «Вель д’Ив».
Её цель была постараться вывезти как можно больше детей. Мать Мария сожалела, что она не может помочь взрослым. А вот детям…. Их можно было вывозить в мусорных корзинах.
Главное, чтобы французы – полицейские это не заметили, чтобы  не заподозрили ее и не стали бы проверять.  Монашеское одеяние служило своего рода защитой от чужого любопытства и подозрительности. Но надо было незаметно усадить детей в баки, прикрыть чем - нибудь, не привлекающим внимания и похожим на мусор. Потом детей надо было незаметно вывезти и довезти в баках в дом на улице Лурмель 77. А там уже у нее были помощники.

Спасение еврейских детей с велодрома «Вель д’Ив» стало незабываемым подвигом.  Но думали Мать Мария  об этом?
Никто не знает, испытывала  ли она тогда чувство страха или, благодаря вере, страх был ей чужд.

Стадион «Вель д’Ив» после войны был разрушен. На его месте выросли высотные дома и  здание министерства внутренних дел.  Новостройка настойчиво пыталась стереть из памяти трагические события и преступления французов.
 До 1995 года французы будут отрицать совершенное на велодроме преступление, пытаясь переложить всю вину на немцев. Хотя, согласно документам, всю операцию «Весенний ветер» (фр. «Vent printanier» или фр. «Vent de printemps») провели исключительно только французские полицейские.
Сейчас, на углу между высотками и министерством,  поставили небольшой обелиск.  Поставили его так, чтобы он не бросался в глаза. На обелиске изображены три женщины, двое мужчин, два ребёнка. Они словно смотрят   на Эйфелеву башню -  символ города, который не захотел их защитить.
В 1985 году  Яд Вашем присвоил Елизавете Скобцовой (матери Марии)  звание  Праведника народов Мира с  вручением медали, на аверсе которой выбита надпись: «Кто спас от смерти одного человека, спасал весь мир от уничтожения»

Звание Праведник народов мира прсваивается государством  Израиль неевреям, которые во время Холокоста рисковали своими жизнями , чтобы спасти евреев  от уничтожения нацистами.
На Аллее Праведников, которая расположена  в Иерусалиме на Горе памяти, посажены в  память об этих людях деревья.

Дерево в память Елизаветы Скобцовой (Матери Марии) по № Д – 514 было посажено в 1985 году.

«Сад праведников» был спроектирован ландшафтными архитекторами Липой Яхалом и Даном Зуром.

Это безмятежное место впечатляющей простоты, вписанное в естественную среду лесистого холма. Сад состоит из ряда стен, образующих открытые помещения, где в алфавитном порядке на стенах в соответствии со странами происхождения Праведников, высечены имена всех Праведников, в честь которых были посажены деревья.

7 августа 1996 года Яд вашем почтил память 14000 Праведников. С тех пор каждый год добавляются новые имена.

Деревья в «Саду Праведников» сажали сами спасенные или их родные. Рядом с каждым деревом табличка с именем спасителя и страной его происхождения.
Когда то в своей первой книге «Скифские черепки»  поэтесса Елизавета Юрьевна Кузьмина – Караваева ( в монашестве - Мать Мария) написала:

У всех есть родина любимая.
У всех есть край желанный;
Огнем всегда палимая,
Ищу Иерусалима я.
Земли мне богоданной.

Елизавету Скобцову ( поэтессу Серебряного века, героиню французского Сопротивления, преподобномученицу вписанную в лик бежецких Святых) нашла богоданная Земля в Иерусалиме в «Саду Праведников», где теперь растет дерево в ее память.

В марте – апреле 2017 года я была с группой российских педагогов на стажировке в Международной школе - институте исследователей Холокоста «Яд Вашем» и сделала для нашего города несколько фотографий, которые были подарены мною в «Дом поэтов» в с.Градницы Елене Ивановне Полевановой.

На фотографиях в начале публикации – дерево в память Е.Ю Кузьминой -  Караваевой (Матери Марии). Правда, это не то дерево, которое было посажено в 1985 году. В 2013 году на Иерусалим обрушился сильный снегопад, и некоторые деревья «Сада Праведников» погибли. Погибло и дерево под № Д – 514. Благодарный еврейский народ посадил новое дерево. Ибо дерево – это символ жизни у многих народов, несмотря на их национальную принадлежность.

Иерусалим. Апрель 2017 года. Дерево в честь Елизаветы Скобцовой (Е.Ю.Кузьминой – Караваевой, Матери Марии). На фотографии Ноа Сигал – координатор Международной школы - института изучения Холокоста «Яд Вашем», член Бежецкого краеведческого общества по изучению истории и культуры местного края О.В. Дейнеко.

Фотографии Василия Кузнецова.

Трансформация стилистики библейских сюжетов от ранних акварелей  до канонов в иконописи в художественном творчестве Е.Ю.Кузьминой Караваевой 

Елизавета Юрьевна Кузьмина–Караваева, в монашестве мать Мария, известна в России прежде всего, как замечательная поэтесса, начинавшая свой творческий путь в эпоху Александра Блока, в тот период истории русского искусства, который получил название «Серебряного века». Однако мало кто знает, что природа и Бог одарил эту женщину ещё и подлинным талантом художника.
Слово «талант» в данном случае не следует воспринимать как комплимент, иные исследователи ставят художественное творчество матери Марии даже выше поэтического.
К большому сожалению, изучение этой стороны деятельности м. Марии было значительно затруднено по разным причинам.
В силу исторических обстоятельств — Елизавета Юрьевна оказалась в эмиграции и творчество её, как в прочем, и жизнь, разделились пополам.
С 1911 до 1921 года это был российский период, наполненный поэзией, первыми выставками, первыми философскими эссе. В это время она была окружена и пропитана воздухом и творчеством Александра Блока, Вячеслава Иванова, Николая Гумилёва, Наталии Гончаровой, Максимилиана Волошина, но даже в ранних своих поэтических и живописных произведениях будущая м. Мария уже искала путь Богопознания. Со временем она отходит от модернизма и окончательно находит себя в жанре религиозно–философской символической поэзии и живописи.
До наших дней в России сохранилась очень небольшая часть живописных вещей м. Марии, да и во Франции, где прошла её «вторая» жизнь, вплоть до трагической гибели, произведения были рассеяны по храмам, частным лицам или просто потеряны, а некоторые уничтожены. Надо сказать, что литературные и художественные работы свои Елизавета Юрьевна ни в России, ни позже, уже в монашестве во Франции, никогда не подписывала. Поэтому можно надеяться, что со временем будут какие то дополнительные находки в запасниках музеев, фондах, частных собраниях, храмах, как принадлежащие «неизвестному художнику».
За последние годы во Франции и Англии обнаружилась целая серия рисунков, вышитых икон, облачений, плащаниц, которые м. Мария создавала для своих храмов и приютов для обездоленных. Стены и окна в этих храмах она расписывала сама, к сожалению, время и обстоятельства сохранили для нас только фотографии этих церквей в Париже, предметы же рассеялись по разным адресам.

К настоящему времени многое из литературного наследия м. Марии издано и переиздано как в России, так и в Западной Европе, и это позволило широкому кругу людей узнать её как поэтессу, публициста и философа.
Иначе сложилась судьба с её художественными произведениями, а, следовательно, и настоящего исследования и анализа их не было, ни в России, ни на Западе. В бывшем СССР именно этой части многогранных талантов м. Марии была отведена лишь одна серьёзная статья искусствоведа А. С. Сытовой, опубликованной вскоре после приобретения Русским музеем серии акварелей, датированных 1911–1917 г. В 2004 г. в издательстве «Искусство» (СПб) вышла книга «Красота спасающая» Ксении Игоревны Кривошеиной, посвященная живописному и литературному наследию Е.Ю.Кузьминой – Караваевой (матери Марии). 

Следует отметить, что никакого специального художественного образования, подобно многим своим современникам, Е.Ю. Кузьмина - Караваева не получила. Персонального учителя, «маэстро живописи» у неё также не было. Развитию её врождённого таланта способствовали как наследственность, так и общение с представителями мира изобразительного искусства, то, что называлось «средой». 
Большое влияние на развитие и нахождение своего самостоятельного пути в творчестве сыграла эмиграция и жизнь в Париже, где она продолжала общаться с наиболее интересными писателями, философами и богословами того времени как из круга русской диаспоры, так и французской интеллигенции. 
Безусловно, вся тематика её произведений, в какой бы технике она не была выполнена, связана с Евангельскими и Ветхозаветными текстами. Удивляет и поражает в её произведениях это особенное, всегда символическое, иногда загадочное прочтение этих текстов и их воссоздание в пластике художественной формы, будь то акварель, темпера на доске или вышивка.

Анализируя художественное творчество Е.Ю Кузьминой – Караваевой,  связанное  с отражением  библейских сюжетов, я обратила свое внимание прежде всего на несколько акварелей, созданных не позднее 1917 года.
Обращаясь к лирике Елизаветы Юрьевны, отмечаем, что важное место в ней занимает образ Пастыря.

«Господь - Пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться:
он покоит меня на злачных пажитиях
и водит меня к водам тихим,
подкрепляет Душу мою,
направляет меня на стези правды ради имени Своего.
Если я пойду и долиною смертной тени,
не убоюсь зла, потому что Ты со мной;
Твой жезл и Твой посох успокаивают меня.»

Добрый Пастырь. Акварель. Е.Ю.Кузьмина - Караваева

В акварелях Е.Ю.Кузьминой – Караваевой сложно узнать в молодом человеке Пастыря: ни нимба, ни креста на посохе нет. Лишь сам пастушеский посох в руках юноши да овцы, жмущиеся к нему, позволяют угадать библейский сюжет. Приближенный к зрителю первый план и условность пейзажа на втором плане, яркие цветовые пятна, однородная затушовка лица и тела коричневым тоном демонстрируют тяготение художницы к искусству авангарда.

Ангелы трубящие. Акварель (не позднее 1917г.) Е.Ю. Кузьмина-Караваева

Образ трубящего ангела – непременная часть любого изображений Страшного суда, т.е. символ грядущего наказания за все наши прегрешения. Однако в акварели Елизаветы Юрьевны этот грозный символ несет для зрителя совсем иное послание света, любви, радостного удивления перед грядущим. Об этом свидетельствует, прежде всего цветовое решение композиции и ее экспрессия. О чем возвещают нам ангелы, даже если мы мало знаем о последнем Страшном Суде? Они зовут – встать и пойти, решиться на то, чего ты раньше боялся, не веря в свои силы. И они поддержат тебя, помогут тебе, потому, что знают, что с нами никогда не случится ничего страшного    - по - настоящему страшного, и не с нашей человеческой точки зрения.
Акварель 1917 года "Горний путь" есть результат размышлений художницы о христианском подвиге восхождения на высоты. Иисус стоит и ждёт, но людям дана свобода следовать за Ним или остаться у подножия горы.

Горний путь. Акварель. Е.Ю. Кузьмина-Караваева

Написанная в период с 1913 по 1917 год акварель «Пророки» также позволяет лишь догадываться, что в условных образах выписаны евангелисты. Землистые мрачные лица с резкими восточными чертами напряжены и спокойны. Нельзя не увидеть аналогии между этой акварелью Е.Ю.Кузьминой – Караваевой и «Евангелистами» Н.Гончаровой. Темные краски, статичность фигур, экспрессивно драматическая манера письма –так проявились реакция художницы на разломный 20 век, трагедию первой мировой войны и всемирный хаос.
Следует отметить, что акварели Е.Ю.Кузьминой - Караваевой выполнены в редко встречающейся технике, близкой к античной экануистике, а сверху покрыты тонким слоем воска, а некоторые, возможно, просто восковыми красками. Почему именно такую необычную технику выбрала Елизавета Юрьевна, трудно сказать. В России начала 20 века в технике экануистики не работал никто.
Акварели «Добрый пастырь», «Ангелы трубящие», «Пророки», «Горний путь» представляют нам Е.Ю Кузьмину – Караваеву натурой страстной, лишенной кротости и смирения. Она пользуется локальной цветописью. Чистые яркие цветовые пятна на темном общем фоне очерчены четким де-контуром. Горы – треугольники на рисунках роднятся с духовными треугольниками – горами в ее душе медленно движущимися вперед и ввысь. С акварелей смотрят глаза разной величины на ассиметрично кирпично- красных лицах героев – все говорит о тяготении художницы к авангарду, влиянию на технику ее письма творчества Гогена, которым Елизавета Юрьевна увлекалась в юности. Яркие, полные экспрессии, плотные по фактуре - эти акварели скорее всего напоминают эскизы для фресковой живописи, которую активно будет использовать мать Мария в эмиграции для росписи храмов.
Как у всякого художника у Елизаветы Юрьевны Кузьминой – Караваевой есть несколько тем, которые она любила и к которым она возвращалась на протяжении всей своей жизни. Так с середины десятых годов и вплоть до начала 40-х она неоднократно работает над акварелями, иконами и вышивками «София Премудрость Божия». Языком художественной пластики в ее работах нашли отражение идеи ее духовных отцов. Конечно же, речь идет об увлечении Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой софиологией отца Сергия Булгакова. В 1920-х г. В Париже будущая Мать Мария была близка братству Святой Софии. Известны три разных по времени изображения на эту тематику - «София Премудрость построила себе храм» (эта икона встречается на православном Востоке и почти не известна на Западе), вышивка «София Премудрость Божия» (она находится сейчас в одном из православных монастырей в Англии) и акварель «В саду Эдемском».
Наиболее интересной из этих работ по сочетанию сказочности и символики Ветхого Завета представляется на мой взгляд акварель «В саду Эдемском». В этой акварели мы видим настоящий симбиоз Семи дней творения и «нового богословия».
 

В саду Эдемском. Акварель. Е.Ю. Кузьмина – Караваева

В центре композиции с распростертыми крыльями стоит София Премудрость Божия (т.е Иисус Христос как воплощенная Премудрость), но и одновременно в виде младенца, пребывающего в лоне Святой Девы. Обнимает Премудрость, как древо познания добра и зла сам Адам. Справа фигура Евы с ребенком в руках и дети, изображенные здесь три их сына – Авель, Каин и Сиф. Ведь именно от Каина и Сифа расцвело родословное Древо человечества…
А на багровом небе в виде сказочного Змея – Горыныча застыл над всеми Змий –Искуситель!
В    1932 году Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева принимает постриг, в период подготовки к которому она пишет икону преподобной Марии Египетской. И если в ранний период творчества художницы ее работы, связанные с евангелистскими сюжетами, демонстрируют максимализм, активность, энергию и страстность, то данная икона свидетельствует о преображении души человека.

Преподобная Мария Египетская. Масло 1932.Е.Ю.Кузьмина-Караваева

Бывшая александрийская блудница после суровой аскезы склонила в изнеможении голову и опустила руки. «И именно в том, что духовная жизнь передается одними глазами совершенно неподвижного облика», - символически выражается необычайная сила и власть духа над телом»,- писал об этой иконе Е.Трубецкой в очерке «Умозрение в красках».
Положение тела Марии Египетской имеет сакраментальный характер: икона показывает нам тело святого человека, освободившегося от греха, тело, которое стало в некоторой мере причастным тех свойств духовного человека, какие имеет получить оно в воскресение праведных, тело смирения нашего.
Красота здесь – красота внутренняя, духовная красота приобщения дольнего к горнему. 
Таков путь матери Марии от акварели «Горний путь» к истинному стяжанию подобия Божия.

Смотрю, смотрю, - и нету дна.
Что, - заглянула в преисподнюю?
Иль ввысь бездонную Господню
Дорога стала мне видна.

При соблюдении канона мать Мария представила в своей иконе свое понимание монашеского служения: монашество ни как аскеза, а монашество в миру. Прикрывая и осеняя склонившуюся в смирении женщину, ангел рукой указывает ей путь в сторону города и вверх, предлагая отдать свои силы делу Христову…- не стяжать, а расточать их во славу Божию.
Заниматься художественным творчеством Е.Ю.Кузьмина - Караваева не переставала и будучи узницей фашистского концлагеря Равенсбрюк. За несколько месяцев до гибели в 1945 году она стала вышивать очень необычную икону – Божию Матерь, обнимающую Младенца Христа, уже распятого на кресте.
Она и раньше делала вышивки, которые обменивала на хлеб или дарила. Теперь же, как ни просили соузницы Елизавету Юрьевну эту икону, когда она будет закончена, она не хотела ее отдавать. «Вернемся в Париж», - говорила она - «я ее даром отдам, подарю, но не здесь. Если я успею ее закончить, она поможет мне выйти живой отсюда, а не успею -значит умру.»
Она не успела ее закончить.30 марта 1945 года мать Мария была «отобрана» на транспорт и увезена в газовую камеру.
Вышивка не сохранилась, но подруга Елизаветы Юрьевны по лагерю Е. А. Новикова, которой удалось выжить в Равенсбрюке, описала икону. И художница С.А.Раевская - Оцуп под руководством сестры Иоанны Рейтлингер, хорошо знавшую стиль икон матери Марии, написала ее по мотивам вышивки.

Эта икона сегодня находится в монастыре Знаменской иконы Божией Матери во Франции в Марсена, в горах Центрального массива. Монахини чтут эту икону как святыню.
История возникновения этого образа такова.  
 В 1931 г., за год до пострига, будущая мать Мария во время очередной миссионерской поездки по русскому рассеянию Франции посетила Тулузу и зашла в Католический институт, где строилась церковь. Ее внимание привлекла огромная — 90 кв. метров — фреска художника Марселя Ленуара, о которой велись горячие споры. Она изображает «Божию Матерь во славе».
Что же смутило жителей Тулузы, большая часть которых позировала Ленуару? Пресвятая Дева держит в руках не сидящего Младенца, а распластанного, с простертыми ручонками, не благословляющими, а с открытыми ладонями. За телом Младенца, исполненным в очень бледных, мертвых тонах, еле-еле начертана вертикальная перекладина креста.
Фреска настолько заинтересовала мать Марию, что она тотчас написала стихотворение-памятку «Марсель Ленуар», чтобы одновременно запомнить ее композицию и богословски осмыслить ее замысел.
Дева-Мария сидит в высоком кресле,
У нее в руках распластан Тот,
Тень Кого, как крестный символ зыбкий.
…..
Что теперь апостолам родней?
Твой ли крест иль меч двоякоострый?

Итак, в 1931 г. происходит интересная встреча между французским художником, ищущим нового выражения Боговоплощения, связанного с идеей «Агнца, закланного до сотворения мира», и русской художницей и поэтессой, для которой так знаменателен тот факт, что Дева Мария, говоря Архангелу Гавриилу свое fiat, одновременно принимает радость материнства и горе «двоякоострого меча». Она знает, что младенец принесет себя в жертву.
Проходят 14 лет, и мать Мария повторяет графически и жизненно тот же fiat: Божья Матерь обнимает само страдание во искупление грехов, раба Божья Мария отдает свою жизнь за гонимый народ Израиля, совершая предельно-жертвенное «Подражание Божией Матери».
Таким образом, в творческих поисках своего стиля в живописи и своего мироощущения через живопись художницей пройден сложный путь от подсвеченных акварелей выполненных в технике экануистики, увлечения авангардом раннего периода творчества Е.Ю.Кузьминой – Караваевой до символизма и определенных канонов иконописных и иконографических работ последних лет жизни во Франции и гибели в фашистском концлагере Равенсбрюк.

Список литературы:

1. Гакель С. Мать Мария. - Москва,1993.
2. Кривошеина К.И. Красота спасающая. - Москва,2004.
3. Сытова А.С. Неизвестные рисунки Е.Ю.Кузьминой – Караваевой. - Москва, 1988.
4. Обоймина Е.Н. Свет земной любви: Елизавета Кузьмина – Караваева – мать Мария. -  Москва, 2009.
5. Трубецкой Е. Три очерка о русской иконе: Умозрение в красках. - Новосибирск,1991. 
6. Иллюстрации из открытых интернет-источников.