Ершов
Геннадий Иванович

Ершов Геннадий Иванович родился в 1946г. в Бежецке. Отец, Ершов Иван Петрович, участник финской и Великой Отечественной войн, прошел всю войну, умер в 1991г. Геннадий Иванович закончил в Бежецке среднюю школу №2, музыкальную школу с отличием, а затем военное артиллерийское училище в г.Туле. Работал учителем музыки в Бежецкой специальной школе- интернате для детей сирот. Стихи пишет с 14 лет.

СЕГОДНЯ ПРАЗДНИК – ДЕНЬ ПОБЕДЫ

К 60-летию Победы над Фашистской Германией

Сверни цыгарочку, браток!

Сегодня мы шутить не станем,

Покурим табачку чуток,

Друзей-товарищей помянем.

Махнем по стопочке-другой!

Напоминает боль-кручина

Бои под Курскою дугой

И ад на улицах Берлина.

Где ж ты, мой верный друг баян?

Сыграй «Катюшу», как когда-то!

Сегодня я немного пьян.

Уважь российского солдата!

А мы, браток, с тобой споем.

Долой все горести и  беды!

А захотим – еще нальем:

Сегодня праздник, День Победы.

Бушуй по кнопкам, «Вальс цветов»!

Играйте, пальцы, пляску лихо!

Сегодня я гулять готов

И под аккорды плакать тихо.

Пляшите, ноги! Не зевай!

Приятель, «Русского» сыграй-ка,

Гармошка, «Барыню» давай,

Звени задорно, балалайка!

Вдвоем бутылочку допьем,

Разделим трапезу по-братски

И молча водку зажуем

Кусочком хлеба, по-солдатски…

ПОРТРЕТ

Что ты смотришь, отец,

Так печально с немого портрета?

Вспоминаешь свинец,

Что свистел в Белоруссии где-то?

Вспоминаешь ли Свирь,

Переправу под пулями гадов?

Этот бой-богатырь

Равносилен был тысяче адов.

Помню я, ты сказал,

Эти страшные дни вспоминая:

-Честь страны не предал!

И… заплакал, слезу вытирая,

И меня попросил

Вальс старинный сыграть на баяне.

Жадно слушал и пил,

Боль-слезу, разбавляя в стакане.

… Уж давно тебя нет,

Мой отец, чудом, выживший в драме.

Но остался портрет

В небольшой позолоченной раме.

…Если б ты, батя, встал,

Посмотрел бы – за что воевали?! -

То подальше б убрал

Все свои боевые медали…

ОТЦОВСКИЙ МАРШ

Бывало, отцы собирались в поход,

А деды отцов провожали

И с песнею вместе шагали вперед,

Лишь горы да долы дрожали.

Бывало, отцы шли в поход на врага,

И в строй с ними деды вставали,

А прадеды им говорили тогда:

«Воюйте, как мы воевали!»

Бывало, отцы покидали свой дом,

Невесты отцов провожали,

А матери их осеняли крестом

И вслед им платками  махали.

Жил дух боевой в их могучих рядах,

В бою они насмерть стояли.

Им три командира – приказ да Устав

Да Бог – свое слово сказали.

И в дымных сраженьях, в жестоких боях

Бесстрашно  отцы воевали,

И где-то в далеких-далеких краях

России героями стали.

ВЕТЕРАНАМ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ

Как много праздников безликих!

Но этот день – наоборот,

Он самый главный из великих.

И не померкнет, не умрет!

Отец рассказывал порою

О страшных ужасах войны,

И боль текла, текла слезою…

Отчизны верные сыны!

Простите нас за то, что мало

Мы знаем, а должны бы знать,

Как вся Россия воевала,

Как ВЫ умели воевать.

И землю, политую кровью,

Должны беречь мы и хранить,

С мечом в руках, в сердцах с любовью,

Россию-мать достойно чтить.

А вам нужна всего лишь малость:

Чтоб мир царил, в конце концов.

Как мало вас уже осталось,

Героев – дедов и отцов!

Вы столько в жизни пережили

Во славу Родины святой!

И в День Победы заслужили

Заздравный кубок золотой.

Так пригубите! Пусть преградой

Не станет старость, боль от ран.

Пусть будет званье вам наградой –

«Войны священной ветеран»!

НА БРАТСКОМ КЛАДБИЩЕ

На братском кладбище солдат

Стоит в молчании глубоком.

Гранитный рот сурово сжат

Непреднамеренным упреком.

Он в скорби голову склонил,

О чем-то думает, воитель…

Погиб отец, но победил –

Надгробий каменный хранитель.

Встречает вас суровый взгляд,

Слезою горькою омытый.

Здесь сотни душ убитых спят,

Их давят каменные плиты.

Тут рядовой и офицер.

Гранитный брат их охраняет.

В земле солдаты разных вер,

Но вера в жизнь – одна бывает.

Здесь обитает тишина,

И лишь играть оркестр может.
Здесь спит кровавая война,

Она убитых не тревожит.

Ушли в историю года,

И, отстреляв, замолкли пушки,

Но боль не стихнет никогда

В душе у матери-старушки.

И мы запомнили навек

Борьбы годину огневую:

Как дрался русский человек

За землю милую, родную,

Бросался в ада круговерть,

Как бил врага из автомата

И не сгибался. Только смерть

Разила стойкого солдата.

…Живых осталось мало вас,

Войны седые ветераны.

Спокойно здравствуйте сейчас,

И пусть не ноют ваши раны.

Пройдя в боях безмерный ад,

Крепчали вы, отцы и деды.

Пусть гордым будет дух солдат!

Вы приближали день Победы.

Пришлось вам столько пережить,

Что до сих пор свист пули снится.

И вам,

          нам давшим

                  право жить,

Позвольте низко поклониться.

Как можем мы долги вернуть

Назло радетелям злословья?

Лишь тем, что руку протянуть

И молча выпить за здоровье,

Из сердца выплеснуть огонь,

Спеть песню русскую родную

И под задорную гармонь

Исполнить пляску огневую.

И вечна слава неживым

Фронтовикам родного края!

Земля пусть будет пухом им.

Помянем, голову склоняя,

Героев наших имена,

По ком бьет колокол и стонет,

По ком скорбит моя страна.

Она их чести не уронит.

ПАМЯТИ ДЕТЕЙ САЛАСПИЛСА

Как в муках Бог страдал за нас,

На роковом кресте молился,

Но скольких он детей не спас

В бараках смерти Саласпилса!

Представить страшно мне теперь:

Детишки в немощи колючей.

Туда иным закрыта дверь…

И сеет дождь, и снег липучий,

И стылый ветер, смрад и грязь…

Охрана извергов стояла,

И та коричневая мразь

Детей невинных убивала.

Концлагерь – их холодный дом:

Солдаты, грозные собаки,

Прожектор яркий над столбом

И деревянные бараки.

Врагам для фронта крови нет -

Детей согнали лишь за это.

Четыре, восемь, десять лет…

И горько плачет мама где-то

И боль старается убить,

Стеная громко и рыдая.

Как ей теперь на свете жить?!

Откликнись, доченька родная!

И снова зверем воет мать,

В сердцах заламывая руки –

Ребенка больше не обнять

И не спасти его от муки…

Нависла проволока в ряд.

Испуг в глазенках одичалых –

Детишки малые стоят

(Печаль на лицах исхудалых),

Стоят в лохмотьях и дрожат

В молчанье, тупо озираясь,

А здоровенный немец-гад

Их бьет, злорадно ухмыляясь,

Их хлещет плеткой по спине,

По тонким высохшим ручонкам.

«Подайте корку хлеба мне!» -

Ребенок плачет хрипло, тонко,

Он хочет есть, он хочет пить…

Он – сын славянки, сын солдатки -

Его за это будут бить

В жестоком, яростном припадке.

…Что вижу я? Неужто сон?

Нет, явь в решетчатых палатах:

Бессильный вскрик и тяжкий стон –

Фашисты в кровяных халатах.

Вампиры в вену колют шприц.

Он кровью темной наполнялся.

Слеза текла из-под ресниц.

Малыш как будто забывался,

Стал вялым, ватным, он слабел,

Головкой к простыни склонялся,

Терял сознание, бледнел,

Холодным потом покрывался…

А в ручке маленькой игла,

Что кровь высасывала тонко.

Она текла, текла, текла

Из тельца слабого ребенка…

О, как ему хотелось жить!

И чтобы вымолить пощаду,

Ребенок в страхе, может быть,

Тянул ручонки к немцу-гаду,

Его просил: «Не убивай!

Бери еще, но бить не надо…»

Не знал тогда, что смерть – как рай,

Как благодатная награда…

«Пошли мне, солнышко, свой луч,

Согрей мне душу на прощанье,

Блесни приветно из-за туч

И умали мое страданье!»

…У палача пощады нет,

Он жадно хочет крови детской,

Залить желает белый свет

Славянской кровью, не немецкой.

Фашисты – ироды земли,

В своей затее были тупы –

Они бульдозером гребли

И в ямы сбрасывали трупы,

Детей отняв у матерей,

И пили шнапс на черной тризне,

Но пили - нет, не за детей,

За их загубленные жизни…

О, сколько их, таких ребят,

Детей, замученных когда-то!…

Они во рвах глубоких спят,

Как настоящие солдаты…

Так выпьем полную сейчас

За детский смех, за мудрость века,

За синеву ребячьих глаз,

За назначенье Человека,

И скажем дружно: «Нет войне!»,

Поднимем пенистую чашу

За лучезарный свет во тьме

И за святую совесть нашу!!!

БУДЬ ПРОКЛЯТА ВОЙНА!

Ты был печален, мой отец,

В тот жаркий майский день…

Над головой свистел скворец,

В саду цвела сирень –

Был День Победы!

Стол стоял

Под яблоней густой,

А ты сидел и вспоминал

С поникшей головой….

Ты, папа, плакал, ты стонал

И водку пил до дна,

И в исступлении кричал:

“Будь проклята, война!”

И мне, курсанту, говорил:

“Жестокая цена!”

За павших ты друзей скорбил –

Будь проклята, война!

“…Нам нужно было высоту

У немцев отобрать.

Я не забуду бойню ту,

Мне нечего скрывать.

И крикнул бравый наш комбат:

“За Родину! Вперед!”

Но в этот миг упал снаряд,

Замолк наш пулемет.

Нас немец стольких положил!

Всего остался взвод.

Но пулемет опять ожил.

-За Родину! Вперед!

Мы взяли эту высоту!

Мы лезли на рожон.

За небольшую горку ту

Погиб наш батальон.

Не за награды шли мы в бой –

За Родину свою!

За жен, за дом, за город свой

Сражались мы в бою…”

Вот кто-то скажет: “Ну так что ж?

Уж время таково!..”

Обидно! Наша молодежь

Не знает ничего!

Не знает парень горя, бед,

За счет кого живет.

Доволен, сыт, обут, одет,

В пивнушке пиво пьет.

А был ли он хотя бы раз

На кладбище? Читал

Фамилии, кто землю спас,

Кто за Победу пал?!

Пусть замолчит подобный сброд

И прочая шпана!

А вы, кто кровь лил за народ,

Наденьте ордена!

Мы вас должны любить вдвойне –

Осталось мало вас.

Оставьте память о войне

Сегодня и сейчас!

Пусть память в душах и сердцах

Потомки сохранят,

Пусть охраняют вечно прах

И имена солдат!

И пусть агрессоры вопят:

“Россия – сатана!”

Не мы убили тех солдат!

Будь проклята, война!

ЗДЕСЬ СТОНУТ ТЕНИ МЕРТВЫХ РАВЕНСБРЮКА...

Мы в ГДР когда-то побывали.

Мне лагерь смерти снится до сих пор –

Здесь нам, туристам, зримо показали

Жестокий человеческий позор…

Два раза был я в мрачном Равенсбрюке,

По камерам и пыточным ходил.

Здесь тени мертвых воздымали руки

И трупы выходили из могил.

Здесь слышен топот множества колодок.

Здесь до сих пор по мертвым слезы льют,

Десятки тысяч нервных хриплых глоток

По своим теням  “Реквием” поют…

Я видел плац и черные бараки.

Прожектор ржавый стеклами блестел.

Здесь заливались яростно собаки

И рвали мясо с исхудалых тел.

Здесь слабых женщин насмерть забивали,

Здесь каждый день на лагерном дворе

Каток трехтонный узницы катали

По твердой, кровью политой земле.

Здесь немки-надзирательницы плеткой

Хлестали их: “Работай! Не перечь!”

Кто падал – разговор уж был короткий –

Того ждала прожорливая печь…

Стальных печей разинутые пасти

Глотали трупы жадной чередой,

И крематорий в ненасытной власти

Дымил исправно черною трубой.

Сейчас печей остывших стонут зевы,

И серый пепел видится внутри,

Каталки для подвозки тел, а слева

Стальные заостренные штыри,

Которыми в огонь толкали трупы.

Здесь много тонн отрезанных волос

Лежат теперь, как горные уступы

Не расплетенных разноцветных кос.

И камеры бетонные, из стали,

Молчат сейчас в задумчивой тиши –

Здесь женщин обессиливших пытали

И издевались зверски, от души.

О, сколько муки помнят эти стены!

Здесь кровью дышат чьи-то имена:

Ирины, Нади, Кати, Веры, Лены,

Вы варварство изведали сполна!

Вот вдоль стены, угрюмый и забытый,

Там, где сейчас песком желтеет двор,

Находится, весь пулями избитый,

Глухой, бетонный, узкий коридор,

Где сотни душ в бессмертие шагнули…

Сам Сатана тут в ужасе немел!

Здесь вместо птиц тогда свистели пули –

Сюда водили женщин на расстрел.

Царил испуг в суровых наших взорах…

Там, в лабиринтах темных и сырых

Гремели двери в мрачных коридорах

И крики боли в камерах пустых.

И чьи-то губы бледные шептали…

Когда к стальным вернувшись воротам,

То многие сознание теряли,

Не выдержав увиденного там…

Не дай-то Бог, чтоб это повторилось!

Ты совесть человеческую жжешь!

Тебе такое даже и не снилось,

Продвинутая наша молодежь!..

И возвратясь, хоть мысленно, из смрада,

Все предрассудки в бешенстве гоня,

Прочтите книгу “Тысяча дней ада”,

И вы поймете ценность бытия!..

…Там озеро с прозрачною водою

Недалеко от лагеря лежит

И шаловливой, ласковой волною

Тихонько лижет сумрачный гранит…

СМЕРТЬ РАДИ ЖИЗНИ

Бомбардировщик утром шел с заданья

И был внезапной очередью сбит.

А, упоенный властью наказанья,

Недалеко кружился «Мессершмитт».

Лизало пламя крылья самолета

Огонь в кабине тесной бушевал,

А руки обгоревшие пилота

Сжимали мертвой хваткою штурвал.

Пилот стонал от нестерпимой боли –

Горели плечи, пламя жрало грудь.

Заглох мотор, не слушались консоли –

Хватило б сил до поля дотянуть…

Свой город был под раненой машиной –

Здесь не нужны особые слова.

Сосновый лес уж близко, за долиной,

А под крылом последние дома.

И самолет, заваливаясь круто,

Пошел к земле, как огненный клубок,

До встречи с ней всего одна минута –

Прощай, страна, прощай, родной порог!..

От взрыва спящий город не проснулся –

Гремели часто взрывы в ту войну –

Но этот миг бессмертьем обернулся

И спас людей и семью не одну.

Война для смерти жертв не выбирала,

Она глуха к количеству могил.

Она бесстрастна, все она списала,

И гнев людской ее не победил.

Скорбите, люди! Плачьте! Тише, тише…

Страданий много, жизнь – всего одна.

И в мире нет ее святей и выше,

Бессмертье ей достойная цена!

А сколько их, в войне бойцов убитых?!

А сколько все ж героев мы не чтим?!

А сколько их, безвестных и забытых,

Прикрытых равнодушием людским?!

Поклонимся солдатам павшим низко,

Помянем их минутой немоты!

И пусть под серой глыбой обелисков

Всегда ложатся красные цветы!

ВОССТАНЬТЕ, МЕРТВЫЕ! ОТКЛИКНИТЕСЬ, ЖИВЫЕ!

Восстаньте, истекшие кровью солдаты!

Восстаньте, прошедшие скорбь лагерей!

Восстаньте из пепла, сожженные хаты,

Заплачь, неизбывная скорбь матерей!

Взгляните на солнце живыми глазами,

Явите народу свою седину,

Омойте траву молодую слезами

И нам расскажите про эту войну.

Мы мало о правде пронзительной знаем –

Лишь только из фильмов, рассказов и книг.

Да в память о вас этот день вспоминаем,

Как болью пронзенный, торжественный миг.

А это вердикт состоит из народа,

Который и падал, и снова вставал –

Четыре кровавых и яростных года

Победу российский боец добывал.

Аршином тот пройденный путь не измерить,

Костями погибших его не покрыть.

А нам остается лишь помнить и верить,

За вас на земле обетованной жить.

Растут  и резвятся веселые дети

И горя не знают, и им все равно…

Как много прекрасного в жизни на свете!

А это народною кровью дано…

Живые и мертвые, встаньте стеною,

Возьмитесь за руки по-братски, всерьез,

Покончите разом с проклятой войною,

Чтоб не было в мире ни горя, ни слез!

 

СМЕРТЬ РАЗВЕДЧИЦЫ

(Из записок военного хирурга Н. Амосова)

Походный госпиталь.

Одна

В палатке девушка лежала –

Была разведчица она –

И в День Победы умирала…

Она лежала без ноги:

Культя, озноб, переливанье,

Глюкоза, сепсис и шаги

Во мрак,

Бессилье и страданье…

Очнувшись, все просила пить,

Врачу, сестре напоминала,

Чтоб не забыли разбудить,

Когда Победа – чтобы знала…

Она была совсем юна.

Стоял хирург, вопросом маясь:

«Уж лучше б, милая, она

Ушла в ничто, не просыпаясь!..

Ну что ж, разведчица моя,

Очнись от забытья и бреда.

О, Зоя! Сообщаю я –

Пришла великая Победа!»

Она открыла вдруг глаза,

Лицо улыбкой осветилось.

И вот прощальная слеза

На простынь белую скатилась.

Четыре ордена она

Своею кровью заслужила.

И вот проклятая война

Жестоко девушку убила…

Пришла Победа и… беда:

Моя разведчица уснула

Уже навечно… Навсегда!

Но – дождалась, не обманула…

…Вот со страниц газет она

Глядит с улыбкой – наша Зоя.

Ее представили тогда

Посмертно к званию Героя!

 

ЖИВИТЕ, ДЕТИ, ЗА МЕНЯ!

К 65-летию победы в Великой Отечественной войне

На пьедестале встал солдат –

Накидка, каска, автомат.

Глядит, потупив строгий взор,

В глазах его сквозит укор…

И слышу я – он не молчит,

Он громко нам, живым, кричит:

«О, дети, внуки! Вижу я,

Как кровью харкала земля,

Над полем боя смрад стоял,

Горел и плавился металл,

Как в бой нас вел лихой комбат,

В окопах зимних стыл солдат.

И грохот пушек слышал я,

Смотрел, как дыбилась земля.

Я слышал грозное «ура!»,

Визжал снаряд. Огонь. Жара…

За высоту вел долг нас в бой…

Мы закрывали вас собой!

…Свинцом плевалась неспроста

Шальная эта высота…

Ее я должен покорить!..

В бою нельзя судьбу корить.

Мы знали все до одного:

Убьют – нам было все равно,

Нам донесла свои слова

Столица родины Москва:

«За долг и честь, как в старину…

Держись, солдат! Спаси страну!»

За вас я, дети, воевал,

Ночей не спал и голодал…

Не дай-то Боже, чтобы вновь

Из вен страны струилась кровь!

России быть! Живи, земля,

Живите, реки и поля,

Леса, долины, города!

Живите мирно, господа!..

Пусть память светлая о нас

Хоть раз в году волнует вас!..

И ты, мой милый добрый внук,

Про деда в мае вспомнишь вдруг.

Я жду, когда положишь ты

К подножью красные цветы,

Поговоришь со мной…

Прости,

Что не сумел себя спасти…

К вам обращаюсь, дети, я –

Живите долго… за меня!»

РАЗГОВОР ДВУХ ВЕТЕРАНОВ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

К 65-летию Великой Победы

«Не трожьте русского медведя,» -

Ворчал на лавке дядя Федя.

Он ногу на войне оставил,

Но форс держал железных правил

И управлять умом привык,

Хоть был и древний он старик.

- Нас жизни нечего учить,

Врагов мы били, будем бить,

Россия стряхивала их

Всегда с могучих плеч своих:

И турок жадно рвался в бой,

Махая саблею кривой;

Суворов в Альпах воевал

И «чертов мост» он штурмовал;

И Петр был овеян славой

На поле брани под Полтавой;

Фельдмаршал пламенный Кутузов

В снегах российских бил французов;

Нарвался Гитлер как-никак

На наш дробительный кулак…

К чему здесь громкие слова?! –

Гордятся мощью США,

Нас окружил со всех сторон

Американский гегемон…

Так пусть замашки прекратят,

В своей Америке сидят

И позабудут эту блажь –

Россию взять на абордаж!

Ну что с них взять? Они забыли,

Как под Москвой мы немцев били,

Как гнали их к себе назад

И отстояли Сталинград,

И погибал, как сын-герой,

Солдат под Курскою дугой?

И где же был тот господин,

Когда наш воин брал Берлин?!

И ни синьор, ни фон, ни сэр

Не смог сломить СССР!

И не пора ли, вашу мать,

Перед Россией шляпу снять?!

Не трожьте русского солдата!

Нас не пугайте мощью НАТО,

У нас не меньше (не секрет)

Боеголовок и ракет…

Завязли и в Афганистане,

Шерстят реакторы в Иране.

Они забыли, как о сраме,

Когда их били во Вьетнаме,

Как самолеты тучей шли

И как поля напалмом жгли?

Итог подводит жизнь сама –

Им хватит трезвого ума

Забыть (как требует ООН)

Свою идею «звездных войн»…

- Ну, помню, Федя, - друг сказал, -

Ведь ты солдат, не генерал.

Обидно, братец, что сейчас,

Фронтовиков, забыли нас…

Расслабься, брат, среди друзей.

Нальем 100 грамм, забыв про беды,

И скажем тост за матерей

И за великий день Победы!

Ты без ноги, я без руки…

Тому свидетели медали,

Как шли на смертный бой полки,

Как мы с тобою воевали.

Мой брат под Тихвином лежит,

А твой под Ржевом был убит…

Мы победили! Нашу кровь

Впитала к Родине любовь!

Мы свои жизни положили,

Чтоб все в Европе мирно жили.

Теперь там воют демонстранты –

Мы супостаты, оккупанты!

И норовят на ложный путь

Весь ход истории свернуть…

Уж мы с тобой, два старика,

Сплясать не сможем гопака.

А если вспомнить – мы и сами

Когда-то были рысаками…

Теперь нас мало… Жизнь – одна…

И стали редкими беседы…

Так выпьем полную до дна

За юбилейный День Победы!

 


[ На главную ]  [ Бежецкие поэты о ВОВ ]